Егорова Н.А.

КВАЛИФИКАЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ

И ЮРИДИКО-ТЕХНИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

Понятие, виды, принципы квалификации преступлений (теоретический аспект). Согласно наиболее распространенной трактовке, квалификация преступлений - это установление и юридическое закрепление точного соответствия (вариант: тождества) признаков совершенного деяния признакам состава преступления, предусмотренным уголовным законом[1]. Следует отметить, что указание на юридическое закрепление названного соответствия встречается не во всех дефинициях квалификации преступлений[2]. Однако это не мешает авторам утверждать, что квалификация преступлений – решающая форма применения уголовного закона[3], что свидетельствует о противоречивости широкого подхода к пониманию квалификации преступлений. Такое положение недопустимо, ведь правовой термин «квалификация преступлений» должен иметь строго определенное содержание[4].

Своеобразная позиция по поводу сущности квалификации высказана В.Г. Беляевым. Он считает, что квалификация преступлений есть не соответствие (независимо от его степени), а «юридическое тождество двух составов: состава совершенного деяния и состава, предусмотренного законом об уголовной ответственности именно за данное деяние»[5]. В этой связи названный автор полагает, что термин «квалификация» ближе всего к понятию «идентификация»[6]. Однако прав был В.Н. Кудрявцев, отметив, что признаки, содержащиеся в норме и в деянии, не только не одни и те же – «они даже не равноценны»[7]. Следовательно, нельзя говорить об их тождестве – признаки конкретного деяния не тождественны, а только соответствуют признакам состава преступления. Кроме того, как подчеркивают Ю. Гармаев и В. Раднаев, в системе «реального уголовного процесса» квалификация содеянного его субъектами (судом, представителям сторон обвинения и защиты) далеко не всегда академически правильна, причем это вполне законно[8]. Это позволяет усомниться в том, что квалификация преступления есть нечто имманентно ему присущее, раз и навсегда данное. Поэтому трудно согласиться с утверждением В.Г. Беляева о том, что квалификация преступления либо есть, либо нет, т.е. не может быть неправильной квалификации («Неправильная квалификация – это вообще не квалификация и уж тем более не идентификация, подобно тому как неправильный диагноз можно ли вообще называть диагнозом?»)[9]. Квалификация преступлений – оценочная деятельность, а оценка может соответствовать, а может и не соответствовать действительности. Такое уголовно-правовое явление, как квалификационная ошибка, никогда не отрицалось практикой и получило признание в современной науке[10]. Анализу и исправлению ошибок, допускаемых при квалификации преступлений, регулярно уделяется внимание в обзорах судебной практики[11]. Иначе и быть не может, ведь нежелание видеть очевидное означало бы и отсутствие научных исследований понятия, видов квалификационных ошибок, их причин и способов предупреждения.

Л.Д. Гаухман, учитывая большое количество уголовно-правовых норм с бланкетными диспозициями, формулирует следующее определение понятия «квалификация преступлений»: это «установление и юридическое закрепление точного соответствия между фактическими признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовным законом, а также другими законами и (или) иными нормативными правовыми актами, ссылки на которые содержатся в бланкетных диспозициях статей Особенной части УК РФ»[12]

Действительно, квалификация по статьям Уголовного кодекса Российской Федерации[13] с бланкетными диспозициями обладает спецификой[14]. Тем не менее, специальное указание в приведенной дефиниции на другие нормативные правовые акты представляется излишним, поскольку нормы иной отраслевой принадлежности, органично вплетаясь в содержание уголовно-правовых норм, становятся частью последних; для констатации преступления необходимо, чтобы в наличии имелись, помимо бланкетных, также криминообразующие признаки состава.

Традиционным стало выделение таких видов квалификации преступлений, как квалификация официальная и неофициальная, хотя узкое определение понятия «квалификация преступлений» справедливо только для официальной квалификации[15]. Неофициальная квалификация не связана с юридическим (т.е. юридически значимым, отраженным в документах, предусмотренных уголовно-процессуальным законом) закреплением соответствия признаков деяния признакам состава преступления.

Что есть неофициальная квалификация преступлений? Вряд ли оценка преступления как свершившегося юридического факта, данная на бытовом, непрофессиональном уровне, может претендовать на роль квалификации преступления. Обыденная квалификация – всего лишь форма мышления непрофессионала (умозаключение). Умозаключение же само по себе квалификацией преступления считаться не может, хотя и является ее логической основой.

То же самое следует констатировать и относительно доктринальной квалификации, несмотря на глубокие познания и научный авторитет ее субъектов. Такая квалификация не имеет непосредственного отношения к бытию уголовного права, т.е. к уголовно-правовым отношениям; она никоим образом не зависит от уголовно-процессуальной формы реализации уголовного закона. Аргументированные выводы о необходимости той или иной квалификации содеянного, содержащиеся в научных трудах, формулируемые во время учебных занятий и т.п., являются моделированием квалификации преступлений, но не самой квалификацией. И процесс, и результат такого моделирования имеют чисто информационный (а не материальный уголовно-правовой и не процессуальный) характер[16]. Таким образом, привычное понимание квалификации преступлений можно подвергнуть сомнению.

То обстоятельство, что не любая квалификация преступлений, связанная с юридическим закреплением ее результата, влечет обязательные правовые последствия, должно быть положено в основу какого-то иного деления квалификации-результата на виды, допустим, на квалификацию-юридический факт (квалификация, данная правоприменителем – например, следователем, дознавателем, судьей) и квалификацию-мнение (такова, к примеру, квалификация, данная адвокатом-защитником по уголовному делу.

В литературе отмечается, что квалификация преступлений – вид уголовно-правовой квалификации[17] и стадия (этап) или часть процесса применения норм уголовного права[18]. Взятые в единстве, отмеченные аспекты квалификации преступлений также свидетельствуют о невозможности неофициальной квалификации преступлений. Ни доктринальная, ни обыденная квалификация (в отличие от официальной) не только не могут рассматриваться в качестве стадии применения уголовно-правовой нормы (они не являются юридически властными и не влекут обязательных правовых последствий); им не свойственно даже юридическое закрепление вывода о наличии в деянии состава преступления.

Однако приведенная трактовка квалификации все же видится чрезмерно узкой – квалификация оказывается уделом исключительно правоприменителей, в ее рамки не вписывается квалификация, облеченная в юридическую форму, но не влекущая обязательных правовых последствий (субъектами которой выступают, например, защитник, частный обвинитель). Такой подход означает, что квалификацию преступлений осуществляют только суд и наделенные властными полномочиями представители стороны обвинения, что противоречит принципу состязательности сторон (ч. 1 и 4 ст. 15 УПК РФ).

В другой своей работе Е.В. Благов определяет квалификацию преступлений как «принятие и закрепление решения о предусмотренности (или непредусмотренности) выявленного деяния составом определенного преступления»[19]. Здесь налицо «уклон» в сторону процессуальной формы деятельности правоприменителя по квалификации преступлений; уголовно-правовая сущность квалификации не показана.

С учетом изложенного, квалификацию преступлений можно определить как установление и юридическое закрепление уполномоченными субъектами полного и точного соответствия признаков совершенного деяния признакам состава преступления, предусмотренным уголовным законом.

Квалификация преступлений базируется на ряде принципов. Этому вопросу уделено внимание в работах А.В. Корнеевой[20], В.В. Мальцева[21], А.И. Рарога[22]; Р.А. Сабитова[23] и др. Разные авторы неодинаково трактуют принципы квалификации[24], однако многие упоминают такой принцип, как истинность. Так, А.В. Корнеева отмечая, что «принципы квалификации преступлений – это основополагающие идеи, которыми руководствуется правоприменитель при установлении и юридическом закреплении тождества между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой»[25], к принципам квалификации относит: 1) истинность; 2) точность; 3) полноту; 4) субъективное вменение; 5) недопустимость двойного вменения; 6) толкования всех сомнений в пользу лица, совершившего общественно опасное деяние.

Представляется, что принцип истинности подчиняет и, вместе с тем, предполагает все остальные, поскольку лишь при соблюдении далее перечисленных принципов квалификация может считаться истинной. Поэтому истинность квалификации сама по себе вряд ли может считаться принципом квалификации преступлений. Истинность – нечто большее, чем принцип, это, парадигма (метапринцип) квалификации преступлений (основа всех принципов). Но едва ли можно согласиться с тем, что при квалификации преступлений достигается абсолютная истина[26]. Абсолютная истина – это полное, исчерпывающее знание о действительности; элемент знаний, который не может быть опровергнут в будущем[27]. Применительно к квалификации преступлений как оценочной деятельности специальных субъектов, зависимой от подверженного изменениям уголовного законодательства и подчиненной строгим процессуальным правилам, можно вести речь не об абсолютной, а о юридической (зависимой от материального и процессуального законодательства) истине. Так, если содеянное первоначально было верно квалифицировано по одной статье УК, но в связи с введением в действие более мягкого уголовного закона столь же правильно переквалифицировано на другую статью, обе квалификации юридически истинны, хотя едва ли являются абсолютной истиной.

Юридическая истина, в свою очередь, в идеале не должна противоречить истине объективной, т.е. академической, свободной от субъективных установок участников процесса. Важной предпосылкой истинной квалификации преступлений должна быть реализация уголовно-процессуального принципа установления объективной истины по уголовному делу, т.е. соответствия действительности установленных по уголовному делу обстоятельств, имеющих значение для его разрешения (п. 22.1 ст. 5, ст. 16.1 Проекта Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу»[28]).

Квалификация преступлений и юридическая техника. В современных условиях квалификация преступлений требует рассмотрения с несколько иных позиций, а именно – как составная часть юридической техники[29].

Интерес к юридической технике в настоящее время довольно высок. Это обусловлено рядом причин, одна из которых - усиление интереса к практической стороне юриспруденции, подкрепленное официальным провозглашением курса на практико-ориентированное обучение юристов[30].

Р. Иеринг, основатель юридической техники, трактовал ее как «способ практической реализации теории права в деятельности юриста»[31]. В современной литературе под юридической техникой понимается «система профессиональных юридических правил и средств, используемых при составлении правовых актов и осуществлении иной юридической деятельности в сферах правотворчества, правоинтерпретации, властной и невластной реализации права, обеспечивающих совершенство его формы и содержания»[32]. Более кратким, но от этого не менее емким и ценным, выглядит определение понятия юридической техники, предложенное Т.В. Кашаниной: «Юридическая техника – это совокупность инструментов ведения юридической работы и составления юридических документов»[33].

Поскольку юридическая техника – это профессиональное искусство практикующего юриста (что не мешает использовать ее инструментарий и гражданам, вовлеченным в юридический процесс) – законодателя, правоприменителя[34], а также иных субъектов юридической деятельности (научная работа в области юриспруденции подчинена иным правилам[35]), рассмотрение квалификации преступлений в рамках юридической техники полностью согласуется с идеей квалификации преступлений как только официальной (т.е. юридически закрепленной) деятельности и ее результата.

Особое практическое значение имеет рассмотрение в контексте юридической техники квалификации преступлений как структурно сложного образования. В этом ключе квалификация преступлений есть основанная на нормах уголовного права и процесса[36] совокупность юридико-технических средств установления факта совершения преступления.

В структуру процесса квалификации преступлений входят три основных элемента:

1. установление фактических обстоятельств дела;
2. выбор уголовно-правовой нормы, вероятно подлежащей применению;
3. установление соответствия фактических обстоятельств дела содержанию уголовно-правовой нормы.

В некоторых источниках названные элементы квалификации преступлений (все или только второй и третий) рассматривают как ее этапы[37], шаги алгоритма[38], что сомнительно, поскольку перечисленные виды деятельности осуществляются одновременно на всех стадиях уголовного процесса. Другие авторы примерно те же составляющие квалификации относят к условиям правильной квалификации[39], что также вызывает возражения, ибо непонятно, что же тогда включает в себя сама квалификация. Третьи именуют перечисленные элементы направлениями процесса квалификации[40], и это тоже не совсем точно, поскольку указанные элементы отражают именно внутреннее содержание квалификации, а не ее цель и динамику.

В соответствии с этим следует выделить три элемента техники квалификации преступлений.

А) Техника установления фактических обстоятельств дела. Понимаемая не только как сугубо мыслительная деятельность, но и как объективированное вовне поведение (а иное невозможно, ведь фактические обстоятельства нельзя установить без собирания доказательств), она регулируется нормами уголовно-процессуального права и законодательством об оперативно-розыскной деятельности.

Б) Техника выбора уголовно-правовой нормы, вероятно подлежащей применению. Эта техника включает в себя осуществляемую с учетом общих правил интерпретационной техники[41] технику толкования норм уголовного права.

В) Техника установления точного и полного соответствия фактических обстоятельств содержанию уголовно-правовой нормы. Неразрывно связанная с техникой интерпретации и выбора уголовно-правовой нормы, данная техника базируется, главным образом, на дедуктивном методе[42].

В чистом виде уголовно-правовыми являются только второй и третий элементы техники квалификации преступлений, так как первый элемент существует по другим правилам и, в строгом смысле слова, находится за рамками уголовного права (но не квалификации преступлений). И, хотя уголовно-правовая норма, которую предполагается применить, задает направление и пределы исследовательской деятельности субъекта квалификации, установление фактических обстоятельств дела отличается от остальных двух составляющих техники квалификации ярко выраженным практическим характером поисковой деятельности, направленной на получение совершенно новой, неповторимой информации об обстоятельствах, предусмотренных ст. 73 УПК РФ. Второй и третий элементы техники квалификации преступлений сопряжены, прежде всего, с уголовно-правовой оценкой установленных фактов, хотя способны побудить субъекта к поиску новых юридически значимых обстоятельств дела.

Существование универсальных юридико-технических приемов квалификации преступлений закономерно приводит к попыткам разработки компьютерных программ квалификации. Однако предпосылки создания таких программ – максимальная формализация уголовно-правовых норм и создание системы нормативных правил квалификации преступлений[43] – на сегодняшний день отсутствуют. Сказанное служит дополнительным аргументом в пользу закрепления этих правил непосредственно в УК, что уже предложено сделать в диссертационных исследованиях[44] и в Концепции уголовно-правовой политики Российской Федерации[45].

Внешнее юридическое оформление квалификации преступлений выражается в соответствующей записи в процессуальном документе. Частный юридико-технический вопрос о том, как правильно это сделать (т.е. о формуле квалификации) также вызывает интерес и обладает практической значимостью. На сегодняшний день известны две формулы квалификации: основанная на положениях ряда статей УПК РФ и точно отображающая последовательность указания в них структурных элементов уголовного закона (п. «а» ч. 2 ст. 158 УК) и реверсивная (ст. 158, ч. 2, п. «а» УК). Первой придерживаются те, кто занимается наукой и преподаванием, второй – практические работники[46].

А.А. Турышев отмечает, что «при устном выражении квалификации мы сначала указываем преступление, а после квалифицирующие признаки (убийство, совершенное с особой жестокостью), при формульной же записи квалификации все меняется наоборот (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть «с особой жестокостью совершенное убийство»). Ключом к выбору правильного варианта является функциональное предназначение записи квалификации преступлений, которая выражена в передаче оценки общественно опасного деяния в сжатой и удобной для поиска в Уголовном кодексе РФ форме. Она напоминает порядок указания адреса (город, улица, дом, квартира), что соответствует общему подходу к формированию поисковой информации»[47].

В материалах уголовных дел, которые мне довелось изучать на протяжении 20 лет, в самом деле, предпочтение отдается реверсивной формуле. Однако в «Бюллетене Верховного Суда Российской Федерации» - «зеркале» судебной практики – используется та же формула квалификации, что и в учебном процессе и научно-исследовательской деятельности. В этой связи, думается, одинаково допустимы оба варианта записи квалификации преступлений, поскольку ни один из них не противоречит УПК РФ, понятию квалификации преступлений (как теоретическому, так и юридико-техническому) и ее принципам.